ГлавнаяТуристические статьиЕсли верить мифам

 Согласно мифу, Родопа (да не античная, от Овидия, обращенная за гордыню хребтом на краю земли, а совсем другая) жила близ фракийской реки Марицы, которой воды и наделили ее несравненною красотой. Привлеченный тою, явился к девушке сам владыка морей Посейдон, и, как результат, красавица стала матерью. Получив свое, бессмертный вскоре покинул Родопу, а чрезвычайно, видимо, крепкий физически брат покинутой Хемус (Гем) метнул ему в гневе вслед семь огромных каменных глыб. Из тех-то, поросших землею, мхом и лесным массивом, – гласит вариант предания не классический, но фракийский, сугубо местный, - возникли горы Родопы. Сын любвеобильного бога морей, Эвмолп (во фракийском, опять же, а не античном, классическом варианте) выстроил на семи холмах богатый и живописный город, назвав тот, как повелось, от избытка скромности Эвмолпией.

Под стать рождению и история поселения оказалась бурной и непростой. Обнесенный стеной фракийцами, город в 342 году до н.э. был взят македонской армией Филиппа II-го, став с тех пор Филиппополем (фракийская транскрипция - Пулпудева) , близко знался с мечами свирепых готов, считался центром фракийской провинции Рима I-го века н.э, сменив здесь чреду названий – Юлия, Флавия Тримонциум, Ульпия - вслед сменявшимся в метрополии у руля династиям. Отойдя к племенам славян под названием Плендив (Плудин), с 815-го года н.э. он был под властью Болгарского царства вечным предметом тяжб последнего с Византией вплоть до захвата в 1364-м году солдатами Оттоманской империи. Нареченный турками Фелибе (видимо, от античного «Филиппополис»), город быстро вырос за счет торговли и приобрел в XV-м веке болгарский, нынешний вариант названия – Пловдив. В составе Османской империи Пловдив стал центром борьбы болгар за свободу и независимость, которые и пришли к ним, в конце концов, как один из итогов русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Кратковременно побыв столицей полунезависимой Восточной Румелии (Европа побаивалась укрепления российского панславизма в единой стране болгар), Пловдив в 1885 году окончательно стал болгарским городом. Позже были и мировые войны, и антифашистские выступления, и период «социализма», который определяют ныне неоднозначно, но это уже скорее политика, чем история.

Гостя Пловдива обязательно приглашают полюбоваться воротами древнего Филиппополя – Хисор Капию и стеной акрополя на Небет-Тепе. Именно на этой вершине холма (одного из холмов Тримонциума – Трехолмья) и зародилось некогда поселение, которое, разрастаясь, спустилось по склону вниз и стало вторым по значению и размеру из городов Болгарии.

Взгляд с холма на вскрытый в ходу строительства новой почты и отчасти восстановленный ныне акрополь подтверждает мнение археологов, что когда-то тут красовалась площадь с портиками и аркадами, от которой тянулись вдаль лавки торговых рядов. На востоке высились многоэтажные инсула (жилые дома), а периметр площади обрамлял облицованный мрамором строй общественных зданий. Обычно рынок, но и общественный центр, где в древности собиралось «Койнон тракон», фракийское собрание. Правда, большая часть акрополя скрыта слоем бетонных плит, но на глаз заметно, что в центре Пловдива некогда находился античный форум.

Центральная площадь всякое повидала и в недалекие относительно времена - от апрельского восстания 1876-го года, до строя турецких виселиц, а затем и победоносной сотни казачьего есаула Бураго.

Сбросив в 1885-м году многовековый турецкий гнет, Пловдив, временно ставший столицей, стремительно развивался, яростно избавляясь от привнесенных турками азиатских черт, а взамен породив ансамбль архитектуры Национального Возрождения. Строилось десятки жилых домов с европейским обликом (в основном барокко), массово возводились храмы. Известнейшие из церквей Болгарского Возрождения – Церковь Святой Недели (1831г.), Церковь Святого Димитра (1831г.), Церковь Святой Марины (1854г.). Особой ценностью почитаются золоченые иконы и иконостасы церквей Святой Елены и Святого Константина (1832) кисти мастера монастырской живописи Захария Зографа.

Памятью о турецком завоевании сохранились в городе часовая башня, а также мечети Имарет и Джумайя (1454 г.). Последняя, впрочем, давно торгует уже не пропуском в мусульманский рай, а шербетом, кадиафом и пахлавой – теперь здесь «ориентальская сладкарница».

Нынешний Старый Пловдив – музей под открытым небом, где, прогулявшись по узким, извилистым улочкам, можно полюбоваться строем старинных зданий за тонким кружевом кованых решеток - с узорными расписными фасадами, деревянной резьбой наличников и балкончиков, жестяными флажками остроконечных шпилей «под старину». Прозрачные многогранные башенки-эркеры поднимаются иногда во всю высоту этих домиков-крепостей от фундамента до изящной шатровой крыши. В известнейших, восстановленных и открытых для посещения, как дома-музеи, довольно-таки изысканный интерьер. Характерный пример - широко известный дом Балабанова (Балабанова къща), отреставрированный архитектором Кристо Пеевым так называемый «симметрический» пловдивский дом, где по сторонам центрального зала пристроены симметрично четыре комнаты меньших размеров. Салон («хайет») на вторых этажах подобного типа домов предназначен был для приемов, где слух компании услаждал оркестр за резной балюстрадой в нише. Сегодня в нише оркестра рояль (здесь часто поводят выставки и дают концерты). Комнаты по бокам отделяются от центральной рядами резных колонн - опоры решетчатых потоков, часто также резных, с расположенным посредине солнцем. Завезенные из Европы мебель с резьбой, часами и зеркалами (барокко, ампир, рококо), ковры, скульптуры и прочие украшения призваны были подчеркнуть не один достаток, но – главное! - утонченный хозяйский вкус. Отопление заменяли жаровни с углями или печи, практически не дымящие. Было принято удивлять гостей удобствами и новинками. В доме по соседству (купца Хиндлияна) имелся ход из жилых помещений к бане с моечной и парной, побывав в которых, мывшийся выходил к фонтану с душистой водой, к комнате-фонарю с настенной и потолочной росписью или комнате с алафрангами (расписными нишами) - предметом отдельной гордости горожан. Возвратившись из-за границы, купец призывал к себе мастеров и велел им запечатлеть приглянувшийся по пути ландшафт. К примеру, у Хинделяна домашняя роспись кисти художников-самоучек, братьев Маврудия и Моки, представляет виды Франции и Италии. Для особенно дорогих гостей хозяева не ленились открыть замки подвального помещения – тайной комнаты (максената), где взору избранных представал дорогой фарфор, семейные драгоценности и массивные фолианты в кожаных изукрашенных переплетах. Помимо названных, из домов-музеев особенно посещаемы дом Коюмджиоглу (этнографический музей), дом Ламартена (нынешний дом писателей), дом Георгиади и дом Недковича (муниципалитет).

Счесть число экспонатов музея-города под открытым небом проблематично – хотя бы и потому, что одни источники называют цифру 150, а другие 200 (и уточнить на месте не так-то просто), но нет сомнения, что последняя велика и, вдобавок, способна вырасти. Так, в сравнительно недалеких 80-х дорожники обнаружили в Старом Пловдиве настоящий римский открытый театр. Раскопки вскрыли фрагменты колонн, постаменты статуй и много надписей, в частности, поминавшую императора Траяна, что относило сооружение ко II-у веку н.э. Ныне в полностью восстановленном римском театре идут концерты и ставят пьесы античных авторов – Эврипида, Аристофана, Софокла. Другой знаменитый античный памятник – 180-и метровый стадион с ареной и амфитеатром раскинулся подле площади Джумаята. Самый большой в Болгарии римский стадион вмещал 30000 зрителей, любовавшихся в основном не олимпиадами: при раскопках в числе находок тут обнаружились кости львов, терзавших некогда на потеху публике гладиаторов и мятежников.

Из более современной архитектуры Пловдива можно выделить комплекс зданий Международной Ярмарки (проходящая дважды в год, та становится всякий раз событием в жизни всех Балкан). Вспоминается и «Алеша», воин-освободитель, что с 1954 года высится над холмом Бунарджик, но теперь в Болгарии отношение к монументу, как и к идеям социализма, неоднозначно.

Пожалуй, следует в заключение помянуть, что римский амфитеатр, где ставят сегодня пьесы, не только очень собой украсил старинный Пловдив, но косвенно обратил историей часть предания: среди подписей постоянных мест, означавших районы города обнаружились «Асклепиада», а также - «Эвмолпиада», по имени, очевидно, не раз уже здесь помянутого Эвмолпа. Что в новом качестве возвращает нас вновь к красавице, жившей в древности у реки Марицы, – быть может, вымысле, а глядишь, и нет!